— Я хочу взглянуть, — сказал Нейдельман. — Мистер Стритер, встретьте меня там.

— Есть, капитан.

Нейдельман энергично, пружинистым шагом, несмотря на недостаток сна, направился к электрическому лифту. Он поднялся на отметку в шестьдесят футов, затем сошел с платформы и по лестнице спустился вниз, чтобы проверить датчик. Убедившись, что он находится в рабочем состоянии, капитан вернулся на платформу и поднялся на самый верх.

— Какие-то проблемы? — спросил Стритер.

— Только не с датчиком. — Нейдельман протянул руку и выключил связь с Ортханком. — Но у меня из головы не идет Хэтч.

Раздался визг шестеренок, сопровождающийся механическим стоном где-то внизу, и мощная лебедка вытащила очередную порцию грязи. Нейдельман и Стритер молча наблюдали, как огромная железная бадья поднимается из глубин, в ярком свете прожекторов поблескивала влага на стальных тросах.

— До сокровищ всего восемь футов, — пробормотал Нейдельман, наблюдая, как поднимается бадья. — Девяносто шесть дюймов.

Он повернулся к Стритеру.

— Я хочу, чтобы все, кто не участвует в работах, покинули остров. Все. Говори что хочешь, объясняй протестом рыбаков, угрозой урагана, используй любые другие предлоги. Нам ни к чему, чтобы лишние люди толпились вокруг, когда мы начнем доставать сокровища на поверхность. После того как в два часа появится следующая смена, отправь домой остальных рабочих. Мы завершим раскопки с последней сменой. Погрузим сокровища в бадью, а меч я понесу сам. Нам нужно убраться отсюда как можно скорее. Роджерсону можно верить?

— Он сделает все, что я ему скажу, сэр.

Нейдельман кивнул.

— Подведи «Цербера» и мой катер к острову, но не приближайся к рифу. На всякий случай мы разделим сокровища на два корабля. — Он помолчал, глядя за горизонт. — Не думаю, что все проблемы с ним решились, — снова заговорил капитан, понизив голос, словно не переставал думать о Хэтче. — Я его недооценил с самого начала, возможно, и сейчас повторяю ту же ошибку. Как только он окажется дома, Хэтч начнет анализировать происходящее. И поймет, что ему потребуется несколько дней или даже недель, чтобы принять против меня официальные меры. Кроме того, обладание — это девять десятых права. Он может кричать о пункте девятнадцать до посинения, но будет уже поздно.

Он коснулся груди Стритера.

— Кто бы мог подумать, что миллиард долларов не удовлетворит жадного ублюдка? Он наверняка постарается придумать какой-то план. Я хочу, чтобы ты его выведал и помешал Хэтчу. Мы находимся всего в нескольких часах от сокровищ Окхема, клянусь богом, и я не хочу никаких неприятных сюрпризов. — Он притянул Стритера к себе. — И ради бога, как бы ни развивались события, не позволяй Хэтчу вновь оказаться на острове. Он может причинить нам много вреда.

Стритер невозмутимо посмотрел на капитана.

— Будут какие-то более конкретные указания?

Нейдельман отступил на шаг.

— Я всегда считал вас способным и изобретательным моряком, мистер Стритер. Оставляю это на ваше усмотрение.

Брови Стритера приподнялись — то ли от предвкушения, то ли от удивления.

— Да, сэр, — ответил он.

Нейдельман наклонился и включил переговорное устройство.

— Будем на связи, мистер Стритер.

Он быстро вернулся к лифту и спустился вниз. Стритер направился к лестнице.

Хэтч стоял на широком старом крыльце дома на Оушнлейн. Предостережения метеорологов обретали реальность. На востоке формировались высокие волны, с грохотом набегавшие на мыс Брид. На противоположной стороне гавани, за буйками, прибой вновь и вновь ударял в гранитные утесы Бёрнт-Хэда, ритмичный грохот разносился по пляжу. Небо затянули тяжелые дождевые тучи, которые проносились над взбаламученной водой. Еще дальше злобная пена прибоя с шипением накатывала на берега островка Олд-Хамп. Хэтч покачал головой; если волны начали перехлестывать даже через эту скалу, грядет настоящий ураган.

Он посмотрел в сторону гавани — первые суда мятежной флотилии уже возвращались: небольшие катера и более дорогостоящие траулеры, которыми управляли осторожные капитаны.

Хэтч заметил какое-то движение ближе к дому: повернувшись, он увидел фургончик «Федерал экспресс», который сворачивал к его дому. Машина остановилась напротив крыльца, и Хэтч подошел, чтобы расписаться за посылку.

Он вернулся в дом, сорвал оберточную бумагу и нетерпеливо вытащил толстый пластиковый пакет. Профессор Хорн и Бонтер, стоявшие рядом с одним из пиратских скелетов, прекратили беседу, как только увидели посылку.

— Прямо из лаборатории Смитсоновского института, — сказал Хэтч, ломая пластиковую печать.

Он вытащил объемистую распечатку, положил ее на стол и принялся перелистывать страницы. Наступило напряженное молчание, в воздухе повисло предчувствие разочарования. Наконец Хэтч вздохнул и уселся в ближайшее кресло. Профессор устроился напротив, сложил руки на рукояти трости и задумчиво посмотрел на хозяина дома.

— Вы ожидали получить совсем другое? — спросил он.

— Нет, — ответил Хэтч, покачав головой. — Вовсе нет.

Брови профессора сошлись на переносице.

— Малин, ты всегда слишком быстро смирялся с поражением.

Бонтер взяла распечатку и стала быстро ее просматривать.

— Я ничего не понимаю в медицинском жаргоне, — сказала она. — Что это за ужасные болезни?

Хэтч вздохнул.

— Пару дней назад я отправил кости этих скелетов в Смитсоновский институт. Кроме того, добавил несколько случайных образцов, взятых от дюжины скелетов, которые вы нашли во время раскопок в Бездне.

— Чтобы исследовать их на наличие болезней, — кивнул профессор Хорн.

— Да. По мере того как все больше людей заболевало, я начал размышлять о массовом захоронении. И решил, что скелеты могут оказаться полезными и помогут найти ответы на некоторые вопросы. Если человек умирает от болезни, то в его теле остается избыточное количество антител, характерных для данного заболевания.

— Или в ее теле, — заметила Бонтер. — Не забывайте, в могиле были и женщины.

— В крупных лабораториях, вроде Смитсоновской, могут протестировать кости скелетов на наличие антител и выяснить, от какой болезни умер человек. — Хэтч помолчал. — Нечто на острове Рэггид — тогда и теперь — вызывает у людей болезни. Самая вероятная причина — это меч, так мне кажется. Я пришел к выводу, что именно меч является переносчиком болезни. Повсюду, где появлялся меч, гибли люди. — Он взял распечатку. — Но согласно этим тестам, все пираты умерли от разных болезней. Клебсиела,[92]болезнь Брунера, микоз, таитянский клещевой возвратный тиф — целый букет заболеваний, причем среди них есть очень редкие. А почти в половине случаев причина смерти осталась неизвестной.